Посад и Дальние окрестности и Правый берег: Городище и Селище
Посад
Храм Воскресения на Дебре. Безусловной жемчужиной Костромы по праву считается церковь Воскресения на Дебре (об этимологии названия этого района мы уже говорили). На этом месте стояла деревянная церковь, якобы возведенная еще Василием Квашней, который "охотился в этих лесах". Почему якобы? Здесь - явный отголосок легенды об обретении иконы Федоровской Богоматери. Но то "событие" случилось как раз на противоположной, западной стороне от города, наш же храм находится с востока. Однако, церковь на самом деле была - ее видит опись 1628 года. Вероятно, она появилась в 16-м столетии, а к более позднему времени обросла легендой.
Нынешняя церковь возведена в 1630-1645 годах (чаще встречается другая цифра - "не позже 1652 года", иногда говорят, что построена она была точно в 1652 году; рисунок 30). Это была первая каменная постройка, которую смог себе позволить средний класс посада: она возводилась на средства купца Исакова и посадских людей. Есть интересная легенда, будто Исаков заказал в Англии 10 бочек краски, но по ошибке получил 10 бочек, набитых золотом. Богобоязненный купец решил, что дармовое - от дьявола, и истратил все деньги на создание этого храма, дабы не навлечь на себя беду. Даже если это и не так, то все-таки в психологическом плане безукоризненно верно. От влияния народного вкуса она - нарядная, не монашеская и не слишком отрешенная от мира; в таком вкусе строили заказчики из числа городских обывателей (рисунки 31, 32, 33, 34). В 1650-1652 годах храм расписали, и эта роспись сама по себе является предметом серьезного научного интереса, хотя и сохранилась в исконном виде фрагментарно. Так, в сценах Апокалипсиса исследователи видят скрытое указание на потрясения Смуты, и на террор, который развязало правительство против старообрядцев. В фигурах людей, поклоняющихся ложному агнцу - намек на тех, кто пошел за лже-патриархом Никоном.
Перестройка 1746 года несколько исказила облик сооружения. Крайне интересен декор храма: и поливные изразцы, но особенно вытесанные на белом камне фигуры птиц и зверей (рисунки 35, 36). Фигуры аутентичны, и в российском зодчестве этого времени найдется не так много столь архаичных по виду памятников пластики этого времени. Все тут символично. Так, пеликан, которого звали "птица-неясыть", якобы раздирал свою грудь, чтобы накормить птенцов. Конечно, сие - аллюзия на христианское самопожертвование, несколько исступленное, что было характерно для старообрядцев.
Раскраска храма относится к реставрации 19-го столетия, и уже тогда породила дискуссии среди археологов (рисунок 37). Одни считали, что храм волне мог быть раскрашен "в шашку", указывая на сооружения Троице-Сергиевой лавры. Другие полагали, что так раскрашивали только гражданские здания, а не храмы. В конце концов сошлись на том, что храм мог быть разрисован снаружи именно таким образом, и что моду эту занесли в Россию итальянцы еще в 15-м столетии, когда возводили Грановитую палату в Московском кремле. Пережитками деревянного зодчества в этом памятнике считаются шатровые покрытия крылец, и сами эти крыльца.
Искони храм снабжен был колокольней. Однако, она была разрушена в 1802 году при построении рядом теплого храма аналогичного посвящения и тоже с колокольней. Это сооружение еще в 19-м столетии было объявлено "безобразным", однако сегодня, будучи в плачевном состоянии, выглядит даже как-то романтично, и не портит своим соседством всемирно известный храм (рисунки 38, 39). Ограда вокруг церквей сооружена в 1878 году, правда, с западной и северной стороны еще есть следы более старого варианта, времени создания которого мы не знаем.
Еще далее в Дебрь находится храм Вознесения на Дебре (наверное, поэтому храм Воскресения часто называют на Нижней Дебре; см. фото слева, которое мы только и смогли достать на сайте Костромской епархии, поскольку сами до храма не дошли). Впервые деревянный храм видит Писцовая книга за 1628 год, но фиксируемый ею же остаток еще какого-то храма (видимо, парного) говорит о том, что место тут было населенное и в 16-м столетии. Нынешняя постройка 1654 года, в конце 17-го столетия пристроена трапезная с Никольским приделом. Небольшие пристройки и перестройки были и в 18-м, и в 19-м веках. Здание интересное - специалисты усматривают влияние новгородской архитектуры 15-16 веков, завораживает и облицовка зеленой черепицей. Но в советские годы тут были квартиры, потом просто помойка, реставрация оборвалась в 1991 году, в итоге храм никому не известен, и туристов туда не возят.
В 1650 году на посаде возводится Троицкая церковь - на средства купца Иллариона Постникова. По ее поводу старые историки отмечают, что у создателей ее явно не было в ходу ни циркуля, ни линейки. Тем не менее, некоторая неправильность линий с лихвой искупалась художественностью исполнения деталей, так что этот недостаток обращался в достоинство. Храм считался самым красивым в Северном Поволжье, но коммунистам все было ни по чем, и сегодня о нем напоминает лишь старая фотография, да изразцы, которые каким-то образом сохранились, и служат сегодня для тех, кто ищет "настоящий русский стиль", источником вдохновения и образцом для подражания (рисунок 40).
Среди старой застройки на посаде сохранилась едва ли не чудом церковь Иоанна Златоуста, которая обычно датируется 1751 годом (рисунок 41). Упоминается в дереве еще в 1628-м, построена на средства Михаила Федоровича. Тогда рядом существовала зимняя церковь Фрола и Лавра, а это уже интересно - обычно храмы такого посвящений ставили там, где ногаи и прочие кочевники имели право торговать своими конями. В советское время - центр Костромской епархии. Вероятно, в 1791 году к ней пристроили колокольню, уничтожив деревянный храм Фрола и Лавра, который все еще стоял рядом. Прежде рядом находилось кладбище, срытое лишь в конце 18-го столетия. По этому храму особенно хорошо видно, как запаздывали вкусы в провинции, и то славно: хоть что-то, якобы древнее, украсило эту безрадостную часть города. Возле Иоанна Златоуста впервые в Костроме увидели мы выходы культурного слоя, и, хоть находились эти "выходы" прямо под окнами деревянного дома-барака, кинулись рыться в прахе, и лишь потом заметили, что за всеми нашими эволюциями неодобрительно наблюдал старик из окна. Хотя обломков керамики удалось найти много, она очень однообразна. Один красноглиняный фрагмент, по качечеству могущий быть отнесен еще к последним годам 16-го века, и то вряд ли, а так - осколки чернолощеных сосудов 17- первой половины 18 веков; узор, правда, очень хорош.
На улице Катушечной (быв. Алексеевской, еще раньше - Калашной) стоит храм Алексея Человека Божьего (1759; надстройки - 1762, колокольня ее позднее; фото слева - сайта Костромской епархии). Храм поставлен вместо деревянного, который, однако, был не здесь, но рядом, в Гашеевской слободе (ул. Калиновского). Церковь не представляет особой красоты.
Но считается, что настоящее богатство Костромы - это еще уцелевшие деревянные, или полудеревянные, дома. Про Кострому говорят, что она - затейливая красавица, украшенная кружевами, подчеркивая особый характер архитектурного убранства города. Вероятно, это мнение сложилось в прошлые времена, когда так и было. Ныне рядовая застройка старой Костромы ничем особым не привлекает. Есть в Поволжье города, где от старых домов действительно трудно глаз оторвать, как, например, Городец или Симбирск, но в Костроме, видимо, "большевики" хорошо постарались.
Кострома в конце 18-го века получила регулярный план застройки. В отличие от многих других городов, здесь его всерьез взяли на вооружение, и облик самой старой части Костромы ныне определяется "регулярными" и "типовыми" планами той эпохи. Эти "типовые" планы выполнены были в стиле классицизма. Что значит классицизм в деревянном зодчестве? Это значит, что дом напоминает все равно деревенскую избу, но какими-то неприметными деталями пытается "косить" под каменные постройки с колоннами и прочими излишествами. Такие дома стояли в центре, по окраинам же народ продолжал строить простые избы, но таковых, к сожалению, в натуре уже не сыщешь. Резьба наличников классицистических домов, в которых часто видят проявление народного вкуса, на самом деле копирует лепнину каменных зданий, рожденную, в свою очередь, в умах архитекторов "галантного века". Исконно народными являются лишь такие мотивы, как "городковый" (ступеньками) и "солнце" (сложное орнаментальное построение на основе круга). Последнее, видимо, привнесено в глубокой древности тюркским элементом, поскольку подобные графические построения, в огромном числе вариантов, мы видим на медных монетах Золотой Орды. Народную манеру отличает также не объемная, а плоскостная резьба, которую могли выполнять простой пилой "напросвет" (она так и называется - "пропильная резьба"). Часто наличники действительно народных домов вообще не украшались.
С середины 19-го века классицизм отмирает, и образцовые фасады уступают место фантазии. Но и тут мы не видим особого расцвета народного гения: богатевшие крестьяне, становясь купцами, искали архитекторов, которые и делали свою работу. Этот стиль суммарно получил название "купеческое барокко". С конца столетия в моду входит и ложнорусский стиль, о котором вовсе неуместно было бы говорить на этих страницах.
Еще раз несколько слов о наличниках. Форма наличников сложилась в конце 19-го века. Их делят на 5 групп. Самые старые наличники 1-й группы восходят лишь к началу 19-го века, и их выделяют по классицистическому облику. Наличники прочих групп формируются лишь в середине-второй половине 19-го столетия. Это могут быть или "домики" над окном, украшенные резьбой, или целые "терема", в которых заключены фигуры птиц, других животных, или обтекающие все окно "полотенца" (названы так потому, что окно напоминает зеркало, на которое повесили вышитое полотенце). Этнографы воспринимают эти наличники как свидетельство глубокой народной памяти, но, как нам кажется, несколько поспешно.
Дальние окрестности
Богоявленский монастырь. Ныне находится считай что в центре города, а некогда это место слыло за далекую окраину. Когда он основан, в точности неизвестно, поскольку в Смуту из его архива пропали все документы, и даже другие, восстановленные по памяти, они сгорели в пожаре в 1882 году. Историки склоняются к тому, что он возник между 1425 и 1462 годами. Предание называет его основателем старца Никиту, последователя Сергия Радонежского.
Монастырю не везло во все периоды его жизни. После городского пожара 1654 года, и последовавшей затем эпидемии, в 1660 году в городе разразилось страшное восстание бедноты, направленное именно против монахов этой обители. Источники крайне скупы, но можно догадываться, что монастырь наживался на голодающих, перепродавая им заранее складированные продукты втридорога. Характерно, что во главе встали поп из далекого села и крестьянин. В 18-м веке монастырь ликвидировали, и разместили в обители канцелярию костромского наместничества. Монастырь горел в 1847. Испытал страшную по своим последствиям перестройку 1860-х. В советское время, понятно, пустовал. Ныне, став действующим, полностью закрыт для посетителей, причем закрыт агрессивно. Хотя тут хранится не раз упомянутая нами Федоровская икона.
До 16-го века все сооружения монастыря были каменными. Богоявленский собор (рисунок 44), как свидетельствует летописная плита, в 1559 году заложен, а в 1565 году построен, и, что редко, сохранился без переделок поныне. Это - самое древнее сохранившееся сооружение на территории исторического ядра Костромы. Правда, в 1863-1865 годах его с трех сторон обстроили притворами, а с четвертой - огромным храмом "дурного стиля" (как признавали еще современники), что сильно исказило внешнее впечатление, так что им удобнее любоваться издали. Стиль собора - подражание Успенскому в Московском кремле. Расписан собор поздно, лишь в 1672 году, силами костромской артели. Столь поздняя дата росписи, а также архаичная манера живописи позволяют предположить, что фрески на самом деле существовали и прежде, и в указанный год их просто обновили. Запись 1865 года не слишком испортила это произведение, чего не скажешь о пожаре, вызвавшем необходимость реставрации.
Другой храм монастыря, Салтыковская, или Николаевская церковь, возведена в самом начале 18-го столетия в редком для провинции стиле петербургского барокко. Это - храм над прахом генерал-майора Салтыкова, откуда и название. Строила супруга. В 19-м столетии можно было наблюдать на стенах герб этого рода, представлявший собой Орел, держащий Меч.
На территории монастыря стоит себе и самое старое каменное гражданское здание Костромы, поставленное в 17-м веке. Естественно, это кельи. В 1863 году к ним приделали третий этаж, и пристроили новый корпус, но характерные наличники на первых двух этажах остались без изменения. В монастыре сохраняются надгробные камни сыновей князя Василия Боровского, попавших в опалу и здесь похороненных в конце 15-го века. Этот Василий был родственником и соперником великого князя Ивана III, а его дети томились в Костроме в заключении, где и умерли.
К счастью, не контактируя с монахинями, можно полюбоваться крепостной стеной обители (рисунки 45, 46, 47). Она в каменном своем облике возникла в 1642-1648 годах, но в 18-19 веках на нее трижды покушались, очень многое просто разрушили, и переделали, в частности, на излете 19-го столетия одну из башен в квазирусском стиле - восьмигранную (из нее соорудили колокольню, однако, внизу древняя основа сохранилась). К сожалению, кроме этой башни, да общего вида монастыря из-за стен, мы не смогли ничего увидеть из-за политики руководства этой обители.
Храм Спаса на Запрудне. Поставлен в 1754 году, в 1806 году пристроены приделы. Знатоки архитектуры обычно не отводят церкви никакого внимания. Может, и справедливо, но она сама по себе и не столь интересна, как место - якобы именно тут Василий Квашня нашел икону Федоровской Богоматери. Более того, под престолом храма якобы лежит пень той самой сосны, на которой нашли икону. Интересно, что дали бы раскопки? Взгляд на карту показывает, что здесь вряд ли был глухой лес - скорее, описанные события (не говоря уже о том, что их никогда не было) происходили на противоположной стороне от города, в Дебре. Но это место лежало на пути крестного хода из Ипатьевского монастыря в город, вот и показалось удобным привязать его к чтимой святыне.
Легенда, сложившаяся в 17-м столетии, говорит, однако, о другом - якобы сразу после обретения Василий повелел поставить тут Спасскую церковь и сделать монастырь. Однако, монастырь известен лишь с 17-го столетия как "домовый патриарший". В 1721 году в нем было всего четыре монаха, в 1724 году упразднен, в 1761 - окончательно.
Правый берег: Городище и Селище
Мы уже говорили, что некогда историки видели в небольшом городище на правом берегу Волги место первоначального положения Костромы, как она была заложена в 12-м веке (рисунки 48, 49). Про Городище говорили даже, что его якобы разрушил Батый, и жители возобновили Кострому на противоположном берегу Волги. Это мнение есть даже в серийной книжке про Кострому, изданной в 1978 году, хотя уже в те годы археологам было прекрасно известно, что раскопки не подтвердили эти предположения, и что на самом деле городище заложено в железном веке, и прекратило существование до прихода русских. Но вот что поразительно. Левая сторона Волги до сих пор зрительно членится на три градостроительных пункта: Городище, расположенную при нем Спасо-Никольскую слободу, и дальнее Селище. Быть может, на Селище в пору железного венка обитали те, кто скрывался на Городище в пору войны? Или люди жили на месте Спасо-Никольской слободы? Непонятно, как и то, каким образом народная память сохранила и донесла до нас эти топонимы.
Мы побывали на городище (ныне - в черте города, на улице Дачной). От него почти ничего не осталось, кроме крутого спуска к реке. Собственно, оно и не было "богато" на фортификационные изыски: в литературе отмечается, что городище имело лишь один ров и примыкающий к нему вал с напольной стороны, с боков же и спереди было защищено естественными оврагами и 40-метровым обрывом по берегу Волги. Вал и ров еще наблюдались в конце 19-го века, пишут авторы археологического атласа Костромской области, но ныне полностью нивелированы. Да и в лучшие годы городище не было большим, всего 50 на 50 метров. Тонкий культурный слой (0,8 метров) содержит лепную керамику и даже кремневые орудия, ничего славянского и княжеского тут нет.
На Городище - церковь, ради которой, как и ради собственно Городища, непременно стоит поехать в этот отдаленный и диковатый район, но лучше днем, и желательно на такси. В 17-м столетии село Городище принадлежало стольнику Морозову, а после его смерти - вдове Морозова, стороннице старообрядцев. Да, это она и есть та самая боярыня Морозова - смутная догадка не обманула нашего читателя. 16 ноября 1671 года ее взяли под стражу, а село отписали в казну. Морозов или ее вдова поставили в своем селе Рождественскую церковь, которую в народе до сих пор упорно называют Ильинской (возведена не позже 1663 года; рисунки 50, 51). В храме и в самом деле есть Ильинский придел. Вероятно, некогда в селе был также отдельный храм Ильи, и, если это так, он должен быть достаточно древним. Его особая почитаемость, может быть, вызвана тем, что Городище, как другие аналогичные древние сооружения, должно было чтиться местным населением как место отправления языческого культа. В ходе христианизации края, что случилось в Костроме достаточно поздно, на капище, дабы его нейтрализовать, и поставили храм мощного противника язычества, Илии Пророка, который своими молниями любого языческого божка "сделает". Народ увидел в Илие новый вариант старой веры, и храм полюбил. Впрочем, это все наши домыслы. В 1672 году, когда описывали бывшее имение Морозовой, церковь уже была, но другой. В капитальную перестройку 1702 года ее снова освящают - видимо, церковь лишилась нескольких глав. Внес свои коррективы и пожар 1773 года, после которого разобрали северный придел и перестроили трапезную.
Другая церковь этого района - Преображенская (рисунок 52), стоит в Спасо-Никольской слободе. Название слободы - частично от Преображения Спаса, и такой храм мы в самом деле видим, но вот никакого Никольского храма не наблюдаем. Вероятно, он не сохранился. Церковь поставлена, как гласит летописная доска на храме, в 1685 году на средства местных жителей. Храм никогда не исследовался архитектурно, тем не менее, его нужно посмотреть, чтобы составить представление о народном вкусе, который проявлялся тогда, когда у народа появлялись деньги. Стены его украшены изразцами. Фрески считаются выполненными в 17-м столетии, хотя о том не сохранилось никаких известий.
Еще далее находится район, который именуется Селище. Вероятно, так назвали его потому, что селище всегда располагается при городище. С другой стороны, если топоним "Городище" оправдан тем, что вот - валы, они заброшены, отсюда и суффикс "-ище", как объяснить топоним "Селище", ведь от селища не остается на местности каких-то следов уже лет через 100? Наверное, только устными преданиями - мол, жили тут люди прежде нас. Селище упоминается с 16-го века как Новое Селище (старое явно располагалось ближе к Городищу). В начале 17-го века оно было вотчиной князя Глинского. По состоянию на то время, помимо указанной церкви, в селе были еще теплая церковь Егория и ветхая церковь пророка Илии (вспомним, что мы писали про этот храм на Городище).
Место знаменито также тем, что Великое посольство заночевало тут накануне "уламывания" Михаила на царство, и лишь поутру двинулось на "последний штурм" Ипатьевского монастыря.
На Селище находится храм Александра и Антонины с приделами пророка Илии и св. Григория (явно престолы от двух, утраченных, упомянутых выше церквей). Нынешняя церковь перестроена из деревянной в 1786 году.
Формы храма - один в один с храмом Спаса на Запрудне, и, видимо, это замысел был такой: оба храма располагаются друг напротив друга по Волге. В 1840-х годах неподалеку от нее поставили часовню Василия Блаженного, родовую усыпальницу Мягковых-Купреяновых, но она в советские годы взорвана
Также в этом разделе: